Panda Business - Истинное лицо китайского бизнеса

[фэншуйный]

Несколько историй от Марка Завадского, корреспондента журнала "Эксперт" в Гонконге. Очень поучительны.

Дикие нулевые

В Гонконге у меня живет хороший знакомый Энди, у которого есть небольшой еврейский бизнес – посредничество между крупными американскими розничными компаниями и китайскими фабриками. Грубо говоря, Энди сидит на марже между ценой китайских производителей и американских ритейлеров, и для того, чтобы сидеть было удобнее, ему приходится постоянно вертеться.

Вообще-то, Энди старается размещать свои заказы (а он производит разную дешевую канцелярщину – открытки, тетрадки и прочее) на проверенных фабриках, но иногда неожиданно наклевывается большая партия, а все известные ему производственные мощности уже заняты на месяцы вперед. В таких случаях Энди покрепче зажмуривает глаза и вступает на скользкую тропу panda business – быстро ищет фабрику с приемлемой ценой и изо всех сил надеется, что новые партнеры не подведут.

В конце декабря прошлого года Энди неожиданно достался контракт на производство крупной партии открыток. Заказ был срочный – на открытках в большом количестве изображались сердечки и розы, благодаря чему они должны были стать ценным подарком, которые забывчивые американские мужчины в последний момент покупают своим любимым на день Святого Валентина. Иными словами, если до 14 февраля их рыночная ценность составляла около доллара США, то уже на следующий день открытки можно было смело выкидывать в унитаз. Энди нашел фабрику под Шанхаем, разместил заказ, назначил сроки (особо обговорив необычайную важность их соблюдения), и уехал в штат Теннеси, где он содержал небольшую дизайнерскую студию и американскую половину своей личной жизни.

Надо ли говорить, что сроки соблюдены не были? Ни первый, назначенный специально загодя, с расчетом на подобные сюрпризы. Ни второй, уже почти реальный, когда дело начинало действительно пахнуть керосином. Ни третий, после которого успеть к дэдлайну (настоящему, установленному американским заказчиком) было уже почти невозможно. Оставался единственный выход, отправить всю партию экстренной почтой, что китайский фабрикант и сделал, поняв, что иначе контракт будет сорван. Через неделю Энди пришел счет, в который была включена стоимость срочной доставки. Энди аккуратно вычел транспортные расходы и оплатил оставшуюся часть. Из Теннеси ему показалось, что он удачно выпутался из этой непростой ситуации.

Примерно через неделю ему позвонил бухгалтер его шанхайского офиса и сказал, что его и еще пятерых сотрудников взяли в заложники. Перед концом рабочего дня в контору поднялись несколько крепких татуированных молодых людей и блокировали выход из помещения. Сотрудников не били и даже кормили два раза в день, но из офиса никуда не выпускали. Ни днем, ни ночью. Через пять дней служащих все же отпустили, предварительно собрав все паспортные данные, а хозяин фабрики через того же бухгалтера предложил Энди приехать к нему на производство «поговорить».

Ехать на фабрику Энди решительно не хотелось, заявлять в полицию – тоже. Был принят компромиссный вариант – встретиться в одном из шанхайских ресторанов (Энди специально выбрал хорошо просматриваемое со всех сторон место) и попытаться договориться. Китайский партнер прибыл в сопровождении уже знакомых сотрудникам Энди головорезов. И к компромиссам готов не был. «Я могу обеспечить твоим подчиненным очень веселую жизнь» - сказал владелец фабрики. «А также их семьям» - добавил он, помахав списком родственников бухгалтера до третьего колена.

Энди заплатил. А что бы вы сделали на его месте?

 

[фэншуйный]

Re: Panda Business

Развод по-французски

История конфликта между крупнейшей французской компанией Danone и лидером китайского рынка напитков Wahaha поучительна и служит отличным примером тех опасностей, которые могут подстерегать иностранные компании в Китае. Французский гигант, который еще два года назад мог считать себя чуть ли не хозяином китайского рынка питьевой воды, сегодня рискует потерять все.

Сотрудничество между китайцами и французами началось в 1994 году, когда небольшой ханчжоузской компании потребовались деньги для начала масштабной экспансии на китайском рынке. Danone, в свою очередь, интересовали китайские потребители. Но французы не чувствовали себя в достаточной степени уверенными, чтобы в одиночку пытаться покорить китайский рынок (кроме того, в то время ритэйл в Китае был практически закрыт для иностранных компаний).

Wahaha и Danone основали несколько совместных предприятий, которые и стали заниматься продвижением различной продукции (в первую очередь, бутилированой воды) на китайский рынок. За последующие годы Danone инвестировал в этот бизнес около 1.3 миллиардов юаней.

Согласно договору, Danone контролировал 51% акций совместных предприятий, поэтому позиции французов казались незыблемыми. Однако, в 2006 году выяснилось, что права на торговую марку Wahaha так и не были переданы в собственность совместных компаний, и теперь сделать это уже невозможно – регистрационная палата КНР вступилась за местного производителя и оставила брэнд в собственности китайского производителя. Wahaha немедленно обвинила французскую компанию в нарушении договора, согласно которому Danone обещал не вести конкурентную борьбу с продукцией совместных компаний на китайском рынке (дело в том, что недавно французы купили одного из конкурентов Wahaha - китайскую компанию Robust).

Есть свои аргументы и у французов. Помимо совместных предприятий, Wahaha основала более 70 собственных дочерних компаний, которые занимались развитием бизнеса в малоперспективных, с точки зрения Danone, районах Китая. Сегодня именно здесь бизнес компании растет быстрее всего. Но, согласно договору, весь бизнес под брэндом Wahaha могли вести лишь совместные с Danone предприятия.

Стороны пытались договориться несколько раз, но компромисса достичь не удалось. Не помогло даже вмешательство на уровне президента Франции и председателя КНР. Глава Wahaha Цзун Цинхоу ушел с поста председателя совета директоров совместной компании и собирается в споре с Danone идти до конца.

Решающее разбирательство намечено на начало 2009 года и пройдет в Стокгольмском арбитражном суде. В китайских судах победу предсказуемо одержала Wahaha, 46% акций которой принадлежат мэрии Ханчжоу.

По мнению гонконгских юристов, главная проблема заключается в недостаточно детальных формулировках различных положений договора, допускающих двойное толкование. В середине 90-ых годов китайская юридическая система находилась в процессе становления, и многое решалось на устных переговорах или в результате неформальных договоренностей. Местные власти, зачастую бывшие главными акционерами китайских партнеров, были радушны и разрешали обходить закон там, где это было нужно. Сейчас все эти поблажки могут дорого обойтись иностранным инвесторам. По словам моих собеседников в Гонконге, история с Danone вынудила многие западные компании тщательно проверить все договоры, когда-либо заключенные в Китае, для того, чтобы заранее выявить потенциально проблемные места.

То же касается и соглашений, которые заключаются сегодня. Китайская юридическая система все еще не сформирована до конца, каждый новый закон немедленно обрастает уточнениями, к которым затем выпускаются пояснения, и так до бесконечности. И полагаться на честность партнера в данном случае не стоит – у него может быть просто другое видение развития бизнеса. Например - без вашего участия.

 

[фэншуйный]

Re: Panda Business

Кто смел, то и съел

В Китае наступили новые времена. Тупо подделывать Gucci и Lui Vuitton уже не модно, у продвинутых бизнесменов в ходу новые способы. Китайский бизнес выходит из тени на радость потребителям и на горе иностранным торговым маркам.

Вот одна из реальных историй самого последнего времени. Есть в США компания, производящая шлемы для верховой езды. Компания американская, шлемы китайские – обычное дело. В Китае есть только две фабрики, которые занимаются подобным производством, дело это сложное и муторное, рынок сравнительно невелик. И вот одна из этих двух фабрик работает ощутимо лучше другой – и цена приемлемая, и качество приличное, и со сроками поставок не подводят. Неудивительно, что американская компания (одна из ведущих в мире в этом сегменте) решает размещать все свои заказы только там. Что делает вторая фабрика? Разоряется? Переходит на производство тапочек? Работает над улучшением качества? Как бы ни так! Фабрика подает в китайское патентное бюро заявку на дизайн всех видов шлемов, которые в Китае производят американцы.

В патентном бюро, не долго думая, решают поддержать местного производителя. После этого директор фабрики открывает свою почтовую программу и пишет письмо мистеру Джону в Нью-Йорк следующего содержания. «Поскольку все права на ваши дизайны на территории Китая теперь у нас, то производство этой продукции на конкурирующей фабрике является нарушением китайского законодательства. С другой стороны, мы великодушно готовы производить бывшие ваши шлемы для вас на наших производственных мощностях по такой-то цене.» Мистер Джон приходит в крайнее изумление и звонит своим юристам. Юристы говорят, что на фабрику можно подать в китайский суд и может быть выиграть дело, но на это уйдет полгода и четверть миллиона долларов США. Затем мистер Джон звонит своим менеджерам, которые рисуют ему картину разорения в случае полугодового простоя. Параллельно выясняется, что перенос всех заказов с первой фабрики на вторую обойдется в $50 000. Мистер Джон вытирает вспотевший лоб и нажимает кнопку reply. «Ваша взяла, наш представитель будет у вас через неделю». Американцы переводят все свои заказы на вторую фабрику, а владелец первой получает хороший урок и приступает к производству тапочек.

Проблема в законе о патентном праве, внесения изменений в который иностранные компании добиваются уже много лет. Сегодня в Китае при желании (и связях) можно получить патент на все что угодно – часы, похожие на Cartier, туфли, напоминающие Prada, шины, шуршащие как Michelin. Китайское патентное бюро не пытается выяснить, защищены ли китайские «изобретения» в других странах мира, что открывает широкие возможности для фантазии местных предпринимателей.

Эти патенты будут действительны лишь внутри Китая, продать такие товары в других странах будет невозможно. Но китайские коммерсанты на это и не претендуют. Уже скоро Китай станет вторым по значимости мировым потребительским рынком после США, так что эта овчинка явно стоит выделки. А на судебные процессы в китайских судах против китайских компаний отваживаются только очень большие и богатые компании, у других шансов на победу не слишком много.

 

[Letun]

Re: Panda Business

Сижу под впечатлением

 

[chinadruck92]

Re: Panda Business

Всего этого выше излдженного можно избежпть если,ПОСТОЯННО ПОСТОЯННО КОНТРОЛИРОВАТЬ ВЕСЬ ПРОЦЕСС.

 

[Ruslan Maiboroda]

Re: Panda Business

Всего этого выше излдженного можно избежпть если,ПОСТОЯННО ПОСТОЯННО КОНТРОЛИРОВАТЬ ВЕСЬ ПРОЦЕСС.

Избежать "кидалова", а именно так называется все выше описанное, в Китае невозможно. Контролируй - не контролируй, китайцы все равно найдут способ тебя "поиметь". Надеюсь, что ув. chinadruck92, будучи китайцем, согласиться со мной. Это не в обиду китайской нации. Просто у китайцев другие понятия. Для них обман/подстава/кидалово - это нормальные способы решения проблем при изменившихся обстоятельствах. Мой опыт показывает, что имея бизнес с китайцами, нужно четко понимать, какую выгоду ОНИ имеют от этого? Если вы нужны китайцам, вероятность обмана умешьшается, но не исчезает. Мне известны случаи, когда обманывали самых больших и важных клиентов.

 

[фэншуйный]

Re: Panda Business

Да, истории поучительные и избежать их сложно. 7-)Все "кинутые" персонажи НЕ были новичками в китайском бизнесе. Хотя вызывает сомнения правдоподобность 1-ой истории. Неужели китайцы идут на угрозы и могут "замочить", если что? ^-^

 

[фэншуйный]

Истинное лицо китайского бизнеса

Еще пара занятных опусов о китайском бизнесе от Марка Завадского :

О лентяях и трудоголиках

Трудолюбие и старательность китайцев известны почти всем, кто когда-либо слышал о Китае, об их лени и разгильдяйстве знают только те, кто непосредственно работает в этой стране. Китайцы-трудяги появляются на страницах газет и журналов и смотрят на нас с рекламных плакатов, китайцы-халявщики просиживают штаны в офисах и слоняются возле заводов и фабрик.

Такое впечатление, что речь идет о двух разных народах. Одни днем и ночью, согнувшись в три погибели, вытачивают, вырезают и кроят разные полезные в постоянном обиходе предметы, другие всеми силами стараются улизнуть от работы, халтурят, подводят работодателей и плюют на все возможные правила и инструкции. Беспрекословные, послушные и честные работники и лживые, испорченные и нелояльные идиоты. Народ трудяг и нация лентяев. Неизлечимые трудоголики и неисправимые бездельники. Творцы китайского экономического чуда и его невольные жертвы.

Майк работает консультантом по маркетингу в крупной американской компании, которая производит разный спортивный инвентарь. Если бы китайцы могли работать сами, он ездил бы на фабрику возле Дунгуана раз в полгода и проводил на ней каждый раз по три дня. Вместо этого он приезжает в Китай раз в месяц и остается минимум на неделю. "Когда меня нет в Китае, вся работа останавливается", - утверждает он. Воспитательные меры на китайцев практически не действуют. Поэтому Майк неделю из месяца сидит в деревне, питается в фабричной столовой и следит за тем, чтобы китайцы делали то, что им положено и так, как нужно. И так поступают очень многие, если не все. Билеты на пятничные рейсы из Гуанчжоу в Нью-Йорк стоят в три раза дороже билетов на любой другой день - "менеджерские рейсы" увозят домой десятки безымянных страдальцев, вынужденных проводить четвертую часть своей жизни на вонючих и грязных (по американским стандартам) китайских производствах.

Кстати, позиция менеджера по qc (quality control) остается крайне востребованной, несмотря на экономический кризис в США. На такую работу ищут мужчин в возрасте, с инженерным или техническим образованием, а такие люди редко горят желанием променять свой backyard в Балтморе на сомнительную китайскую экзотику. Как правило, это краткосрочные контракты, на которые американцы подписываются для покупки дома или из других чисто финансовых соображений - компенсационные пакеты могут доходить до немыслимых в Америке величин. Китайцев на такую работу почти не берут - могут сбежать, унеся с собой всю попавшую в их руки интеллектуальную собственность.

Не секрет, что китайское экономическое чудо во многом является результатом работы тайваньских менеджеров, которые первыми начали инвестировать в восточные и южные районы Китая. Тайваньцы, кстати, сейчас работают и на чисто китайские компании - они стоят дороже китайских менеджеров, но в конечном счете обходятся дешевле. Затем в Китае появились западные транснациональные компании, которым нужно было приблизить китайское качество к общепринятым стандартам. Китайцы стали лишь материалом, из которого вылепили экономическое чудо с помощью властей КНР, которые отошли в сторону и старались не мешать. Сегодня на место иностранцев приходят местные брэнды и пытаются делать то же самое, используя уже наработанные управленческие технологии. Не боги горшки обжигают, в конце концов. Во всяком случае, не они делают это во второй раз.

 

[фэншуйный]

Re: Panda Business - Так ли дешево сейчас производить в Китае?

The China cost

Четыре года назад журнал Business Week вышел c обложкой, на которой было написано "The China price" - три самых страшных слова для американской промышленности, как разъяснялось в главной статье номера. Журналисты сравнивали производственные издержки в Китае и США и приходили к выводу, что дни оставшихся в Америке промышленных производств сочтены. Сегодня на обложках в пору крупным шрифтом писать The China cost. Три самых страшных слова для любого бизнесмена, работающего в Китае.

На самом деле, конечно, China cost всегда была обратной стороной Сhina price. Один мой знакомый американец в середине 90-ых создал в Китае достаточно крупную компанию по производству автомобильных запчастей, причем, кроме него в компании иностранцев не было вообще. Почему? China cost. В командировках китайские менеджеры селятся по двое в беззвездочные отели и считают, что им очень повезло. Американцы в такой же ситуации выбирают более дорогие гостиницы. «Западный человек подсознательно сравнивает китайские цены с ценами у себя дома, и понятно, что китайские цены на комплектующие, трудовые ресурсы, командировки оказываются ниже, но это еще не China cost» - говорит мой знакомый. Для того, чтобы иметь «китайскую цену» на выходе, на входе нужна была настоящая «китайская себестоимость», которой могли добиться только сами китайцы. Где-то рядом маячило третье словосочетание, в свое время самое страшное для любого ритэйлера или конечного потребителя – China quality. Его стыдились, его скрывали, его закрывали этикетками на других языках. China quality не пользовалась популярностью и в КНР. Я слышал историю о возмущенном клиенте Louis Vuitton в Китае, который возмущался биркой Made in China на вещи, купленной в фирменном магазине. В то время рядом на лотках тот же Louis Vuitton продавался в 100 раз дешевле, но зато с биркой Made in Franse (правильно писать название этой страны китайские коммерсанты тогда еще не научились).

Однако, за последние несколько лет произошла переоценка терминов. Сначала восстановилось реноме China Quality. По данным последних соцопросов внутри Китая, сами китайцы уже предпочитают товары китайских компаний иностранным производителям. Западные потребители также привыкли к тому, что все, что их окружает, сделано в Китае – последние скандалы с «вредными красками» только обострили это ощущение. Последние лет шесть по всему миру происходили совершенно удивительные вещи – качество потребительских товаров повышалось, а их цена падала. Я видел статистику по основным товарным группам, до последнего года розничные цены падали каждый год. Потом они встали. А затем начали расти.

Сегодня у China Cost сразу нескольких составляющих, не все из которых напрямую связаны с Китаем. Например, транспорт. Сегодня цена на нефть несколько упала, но когда нефть была по 150 долларов за баррель и полных ходом шла навстречу 200, многие бизнесмены стали говорить об уходе из Азии. Батарейки, сталь, любые другие тяжелые изделия стало выгоднее производить в Латинской Америке или даже внутри США. Резко выросли и издержки внутри Китая, об этом я много писал на страницах «Эксперта», повторяться не буду, те, кто работает с Китаем, сталкиваются с этой проблемой каждый день.

Теперь бизнесмены мечтательно говорят о Vietnam, Latin America или India costs. Увы, в пакете с ними сегодня идут «вьетнамская инфраструктура», «латиноамериканское трудолюбие» и «индийская обязательность».

Единственный выход – переложить возросшие расходы на потребителя, но для этого бирку Made in China надо окончательно превратить из недостатка в преимущество и наполнить знакомые понятия новым содержанием.

Если вы хотите получить настоящее китайское качество, придется платить настоящую китайскую цену.

В свое время это уже произошло с корейскими и японскими товарами.

На очереди Китай.

Источник: ChinaPRO

 

[фэншуйный]

Наш человек в Дунгуане

Ведение бизнеса в Китае связано с большими нагрузками на самые разные органы тела - легкие с трудом справляются с местной разновидностью свежего воздуха, глаза устают от иероглифов, плечи – от груза ответственности, уши – от лапши, которую тебе постоянно на них вешают. Но ничто не подвергается такой серьезной угрозе, как печень. Пить в Китае нужно с клиентами, с поставщиками, с деловыми партнерами. Как показывает опыт, именно неформальные отношения становятся залогом общего успеха. Ну, или хоть какой-то, пусть и призрачной, страховкой от неудачи.

Мой знакомый российский бизнесмен Борис узнал об этом на собственном опыте. Совместные возлияния с китайцами дважды избавляли его фирму от серьезных проблем. Китайских менеджеров, в целом, отличается очень низкая лояльность по отношению к компании, в которой они работают, поэтому найти надежного информатора обычно не составляет большого труда.

В первый раз Борису позвонил приятель с фабрики, на которой он собирался разместить заказ, и предупредил о проблемах на производстве. «Я не платил ему ничего и никогда не обещал ничего заплатить, более того, даже за наши попойки обычно платил не я», - удивляется мой знакомый. При этом китайский сотрудник не собирался покидать свою компанию и занимал в ней весьма высокую позицию – на уровне заместителя управляющего директора.

Второй раз Бориса предупредили о том, что на фабрику приехали его прямые конкуренты и пытаются убедить владельцев принять их заказ в первую очередь. Благодаря этому уведомлению и быстрой реакции, проблему удалось решить. Видимо, здесь дело было в конкуренции внутри китайской компании между разными менеджерами, но все равно без этой неформальной составляющей в отношениях китаец бы вряд ли решился на такой звонок.

В условиях нехватки рабочей силы на юге Китая и недостатка производственных мощностей по целому ряду направлений конкуренция между закупщиками переходит на внутрикорпоративный уровень, а значит ценность «своего человека в Дунгуане» возрастает многократно.

Несколько месяцев назад я стал участником конференции в Гонконге, посвященной социальной ответственности бизнеса (corporate social responsibility - CSR) и этике ведения деловых переговоров. Форум был фактически закрытым для журналистов, поэтому участники позволили себе быть откровенными. Сотрудники отделов CSR крупных западных компаний открыто признавались, что Азия становится для них главной головной болью – американские боссы требуют жесткой регламентации всех неформальных отношений, причем не только с государственными органами, но и с поставщиками, партнерами и контрагентами. С другой стороны на них давят сэйлзы и менеджеры на местах на пальцах (и матом) объясняя, что по-другому работать в Китае нельзя.

В результате получается компромиссный вариант, который толком не устраивает ни первых, ни вторых. Как в «Скотном дворе» Оруэлла – железобетонные правила деловой этики обрастают уточнениями и дополнениями. «Не напиваться с партнерами до скотского состояния», «не дарить подарков без нужды», «не оплачивать поездки родне директора компании-клиента с корпоративной кредитки».

Потому что иначе никак. Какая страна, такая и деловая этика.

 

[фэншуйный]

Кока-Коле – HUI!

На прошлой неделе национальному достоинству китайцев, и так уже пострадавшему во время предолимпийских тибетских страстей, был нанесен еще один страшный удар. Мерзкая компания Coca-Cola покусилась на святое – Huiyuan, ведущего производителя стопроцентных соков в стране, лидера этой стратегически важной для здоровья китайского среднего класса индустрии.

Американцы предложили акционерам сумасшедшие деньги (втрое против цены закрытия биржи!) и те дрогнули и позорно бежали, включая недобитых добрыми молодцами из Wahaha французиков из Danone. Теперь Coca-Cola выжмет все соки из многострадальной китайской земли и продаст их обратно китайцам, но уже втридорога. Одна надежда на председателя-батюшку Ху Цзиньтао: узнает он про бесчинства производителей газировки, поднимет свой антимонопольный закон (застоялся, заскучал он без работы!) и как жахнет по Coca-Cola, что будет бежать она до самой своей штаб-квартиры в городе Атланта, что в штате Джорджия.

Такие примерно настроения бытуют сегодня в китайском обществе. Китайский национализм, взлелеянный в тепличных условиях в последние 10-15 лет, перекинулся с общественной жизни на экономику. В начале лета этого года я оказался за одним столом с представителем «железного петуха» - одной из западных компаний, которые китайские интернет-пользователи обвинили в жадности по отношению к жертвам землетрясения в провинции Сычуань. «Мы дали несколько миллионов долларов, но это ничего не изменило, наш пиар отдел был в ужасе», - рассказал он. Мотивы травли до боли знакомы. Наживаются, мол, на нас заокеанские богатеи, а копеечку на калек и сирых дать жадятся. Так не будем же мы пить их гнусные напитки, есть еду и мыться шампунями, а будем употреблять только Huiyuan наружно и внутренне. И тут такой удар! По самому Huiyuanю.

Китайские власти теперь оказываются в непростой ситуации. Частный бизнес тем и отличается от государственного, что его хозяин может сделать с ним все, что угодно, в рамках закона. Продать, подарить, обанкротить – у государства здесь роль внимательного наблюдателя, а не активного участника. Любому видно, что сделка монопольной ситуации на рынке не создает, но в законе есть хитрый пункт о «защите национальных интересов». Интересы эти никто никогда не видел, но защищать их приходится постоянно. Сегодня фронт, оказывается, проходит по линии «cоки-воды».

Раньше такой проблемы не было – китайские бренды были слишком незаметны для того, чтобы заинтересовать серьезных западных покупателей, а китайский рынок мал и сложен для освоения. Теперь бизнесменам напоминают, что они, прежде всего, патриоты (даже если регистрируют управляющую компанию на Каймановых островах, как в случае с Huiyuan), а потом уже предприниматели. Владение компанией фактически превращается в пожизненную аренду, а бизнес становится заложником своей успешности.

Источник: ChinaPRO

 

[фэншуйный]

Дубина капитального строительства

В сентябре этого года Китай, пожалуй, впервые почувствовал на себя все "прелести" американского финансового кризиса. Фондовый рынок, и так катящийся последние несколько месяцев по наклонной, полностью потерял самообладание и так резво ухнул вниз, что вынудил китайские власти пойти на чрезвычайные меры - отмену пошлины на биржевые операции и выкуп акций китайских государственных банков.

На протяжении последних двух лет большинство интервьюируемых мной экономистов радостно утверждали, что китайский фондовый рынок существует в собственном виртуальном пространстве, никак не связанном ни с реальной экономикой, ни с мировыми финансами. Толпы китайских инвесторов с энтузиазмом неофитов шарахались из одной крайности в другую, раскачивая утлое суденышко шанхайской фондовой биржи. Теперь, кажется, что у спада на рынке появились более фундаментальные основания – китайская экономика замедляется, причем совсем не так, как это бы хотелось властями КНР.

Если посмотреть на главные составляющие китайского ВВП, то основная его доля приходится на экспорт и капитальные инвестиции. Внутреннее потребление росло все последние годы, но не достаточно для того, чтобы ее можно было рассматривать в качестве главной подпорки для экономики. Экспорт формально рос последний год, но фактически стагнировал – почти все экспортные контракты в Китае заключаются в долларах, а крупнейшим импортером еще два года назад стал Европейский Союз. В результате цифры росли за счет падения курса доллара по отношению к евро при фактическом сохранении прежних объемов, сегодня процесс пошел в обратную сторону, а значит уже в ближайшие месяцы о росте китайского экспорта можно будет забыть.

Появились и первые проблемы у китайских банков. Нет, на фоне Lehman Brothers и даже Goldman Sachs они выглядят неприлично розовощекими здоровяками, но трещины видны уже невооруженным взглядом – по данным последнего отчета Fitch, с начала этого года число просроченных займов у 12 крупнейших китайских банков возросло на 31%. Также пессимистично настроены и мои источники в Moody’s. "В ближайшие два года у нас в Китае будет много работы" - уверен мой собеседник из отдела моделирования систем управления банковскими рисками.

А это значит, что у Китая остается только один выбор – вновь взяться за дубину капитального строительства и начать шарашить по все еще недоразвитым китайским провинциям. Больше дорог, больше зданий, больше раздутых бюджетов, а значит и больше инфляции. Китайская экономика похожа на паровоз, который медленно и довольно искусно притормаживали в течение двух лет, только для того, чтобы снова поддать угля. Потому что сзади его нагоняет американский пушной зверек огромных размеров, встречи с которым в Китае стремятся избежать любой ценой.

Проблема лишь в том, что КПД теперь будет значительно меньше – CLSA, к примеру, прогнозирует на 2009 год лишь 8%-ный экономический рост, и это при условии резкой активизации государственных инвестиций. Пока кажется, что даже этой скорости будет достаточно, чтобы уйти от погони, но вполне возможно, что зверек этот намного быстрее, чем нам хочется думать.

В общем, я бы порекомендовал всем покрепче пристегнуть ремни или затянуть пояса. Кому что удобнее и привычнее.

 

[фэншуйный]

Восемь тощих коров

На прошлой неделе я побывал на Всемирном Экономическом Форуме в Тяньцзине, на котором в этот раз собрались сливки китайского бизнеса. Рядом с этими сливками ходили немногочисленные иностранные инвесторы и пытались выяснить, какие из них без меламина. В прошлой заметке я уже писал о том, что замедления Китаю не избежать. Теперь самое время разобраться в том, как на это замедление будет реагировать корпоративный сектор.

В последний раз что-то отдаленно подобное в Китае происходило в начале 90-ых годов, когда Дэн Сяопин совершил свою знаменитую поездку на юг и дал толчок новому витку экономического подъема. Собственно, мы до сих пор живем в этом цикле, заданном в середине 90-ых – ни азиатский финансовый кризис в 1998, ни кризис дот-комов в 2001, ни атипичная пневмония в 2003 не смогли сбить китайскую экономику с заданного курса. Теперь это, кажется, происходит. Китай впервые на практике сталкивается с цикличностью экономического развития, когда подъем сменяется спадом, а затем опять подъемом без какого-либо человеческого участия. До этого китайским властям никогда не хватало терпения дождаться естественного хода вещей, поэтому в ход шли большие скачки и культурные революции.

Если у китайского правительства не слишком много подобного опыта, то что говорить о китайских бизнесменах? В начале 90-ых никто из них еще не занимал столь высоких позиций, а некоторые вообще еще ходили в школу, и даже не в старшие классы. Китайский бизнес привык развиваться в ситуации растущего рынка, зачастую опережая его, но все равно чувствуя за собой попутный ветер.

Теперь направление ветра меняется, а направление движения должно оставаться прежним. При этом от тебя еще и ждут сохранения прежней скорости. Китайцы уже свыклись с ежегодным улучшением собственной жизни, а более половины налоговых поступлений в бюджет приходится на частные компании.

Впрочем, по данным участников форума, Китай по-прежнему остается наиболее перспективным регионом для развития бизнеса – значительно обогнав другие страны БРИК, не говоря уже о США и Западной Европе. Многие надеются на то, что китайские потребители смогут встать на смену американцам и европейцам. Владелец крупнейшего китайского B2B портала Alibaba Джэк Ма заявил на конференции, что снижение объемов торговли на англоязычном сайте за последние три месяца было компенсировано резким ростом объемов на китайском сайте, который до самого последнего времени не отличался высокой посещаемостью.

И все же китайскому бизнесу придется непросто и, в первую очередь, психологически. Что делать в ситуации, когда рост сменяется спадом, в Китае толком не знает никто.

Кстати, я тут подумал, может быть, молочный скандал является напоминанием о том, что восемь тучных коров и правда собираются поменяться на восемь тощих?

От которых молока не очень-то и дождешься.

 

[фэншуйный]

Великий нехочуха

Примерно месяц назад я спросил у президента компании Alibaba Джека Ма, готов ли мир к появлению нового Китая. Китая, который ездил бы на машинах, как пять Японий, жег электричество как десять Евросоюзов и ел мясо как сто Австралий. За пол часа до этого Ма увлеченно рассказывал о появлении "нового китайского потребителя", который будет пытаться все это сделать. Мой вопрос был связан с опасениями, хватит ли для этого ресурсов. Еще недавно цены на рис, зерно, масло и нефть достигали рекордных уровней и при этом всего этого катастрофически не хватало. Джэк Ма меня не очень понял, но мой вопрос в любом случае уже потерял актуальность.

За четыре недели мир если и не перевернулся, то явно стал в какую-то невиданную раньше позицию.

Вместо ожидаемой инфляции, дефицита и ожесточенной борьбы за сокращающиеся ресурсы, мы получили дефляцию, переизбыток всего и вся и тотальную распродажу подешевевших активов.

Америка, увы, не оправдала наших ожиданий. Последние тридцать лет американский потребитель был главной движущей силой мировой экономики, ее требовательным хозяином и беспрекословным повелителем. И вот, наконец, караул окончательно разжирел и устал. Бесхозная экономика немедленно свалилась в тартарары.

Ведь это же это дико смешно, когда мировая экономическая система зависит от того, что американский average Joe (английский аналог Васи Пупкина) предпочтет съесть на завтрак. Сидит такой толстый чувак на стуле и говорит - "сегодня я на диете, ничего жрать не буду", а от этого сыпятся рынки в Азии и России, разоряются компании и наступает финансовый конец света.

И вот вокруг нашего Джо собираются ведущие экономисты мира, делают ему массаж в несколько рук и упрашивают съесть ну хоть одну ложечку за Путина, и еще одну за Ху Цзиньтао, а потом рассылают торжествующие телеграммы о том, что у Джо появились первые признаки вялого аппетита.

А потом все с озабоченным видом ждут, пукнет Джо после еды или нет.

Между тем, по мнению одного из самых авторитетных экономистов современности Стивена Роуча из Morgan Stanley, американский потребитель умер, и все попытки его реанимировать успехом не увенчаются.

Может быть, пора уже переключиться на кого-нибудь другого? У многих китайцев, например, очень хорошие и постоянно растущие аппетиты.

Им просто нужно объяснить, как правильно пользоваться кредитом и ипотекой.

Мировой финансовый кризис может привести не только к перекройке мировой финансовой системы, структуры собственности, но и к изменениям в структуре потребления.

Точно так же, как "новые чемпионы" из развивающихся стран имеют шанс опередить своих менее поворотливых западных соперников, китайские и индийские потребители могут зубами выгрызть себе лучшую долю.

Для этого китайцам нужно не откладывать и копить, как они это делали последние тридцать лет (до этого откладывать было в принципе и не из чего), а тратить и жить в кредит. Последние десятилетия это отлично работало для американцев, теперь им просто нужна достойная смена.

А если китайцы столько не съедят, то всегда можно подключить индийцев. За ними точно не заржавеет.

Источник: ChinaPRO

 

[фэншуйный]

Что с дельтой?

Мне, глядя из Гонконга, кажется, что в дела в Гуандуне в последнее время идут не очень хорошо. Начнем с того, что в Гонконге впервые за три года можно нормально дышать, ветер с юга больше не приносит индустриальных испражнений с фабрик в Дунгуане и Шэньчжэне. Поверить в то, что на китайских заводах в массовом порядке установили передовые очистительные фильтры, я не могу, а это значит, что что-то случилось в самой консерватории.

О проблемах в дельте Жемчужной реки, вдоль которой расположены большинство производств на юге Китая, стало известно еще до начала финансового кризиса. Рост трудовых и прочих издержек, отмена экспортных субсидий, конкуренция со стороны более дешевых Вьетнама и Индии – обо всем этом неоднократно писалось в СМИ.

Надо сказать, что гонконгские промышленники заголосили еще около года назад. Тогда, правда, говорили, что проблемы возникнут лишь у компаний, занятых в самом примитивном виде бизнеса – переработке сырья, ввозимого в Китай из-за рубежа.

И вот случился мировой финансовый кризис, у которого оказались очень неприятные локальные последствия.

В сентябре обанкротилась компания U-Right. U-Right – это вам не какая-нибудь левая контора, а крупный гонконгский ритэйлер с 80 торговыми точками по всему Китаю. Затем конец пришел производителю игрушек Smart Union и торговой компании Tai Lin Radio Services. На работу в понедельник не выйдут 1500 сотрудников производителя электроники BEP International.

Посыпались компании, которые до последнего времени казались вполне надежными и устойчивыми. Что это значит? Это значит, что банки начинают нервничать и отказывать в кредитах всем подряд – никто не знает, какая компания обанкротится следующей.

А современный бизнес устроен таким образов, что без кредитных денег ему выжить практически невозможно. Есть счастливые исключения, но в целом это правило работает почти безотказно. Отсутствие кредита приводят к задержкам заработной платы, невозможности развития производства и необходимости искать деньги на "сером" рынке, где ставки доходят до 30-40% годовых.

Что будет в этой связи с Гуандуном не очень понятно. На гонконгских предпринимателей приходится львиная доля инвестиций в провинцию и соответственно они обеспечивают работой значительную часть местной и привозной рабочей силы. На юге Китая итак не самая благополучная социальная обстановка и десятки тысяч безработных гастарбайтеров вряд ли смогут ее улучшить.

Еще год назад в Гуандуне говорили о нехватке рабочих рук, за которыми приходилось отправляться в специальные экспедиции в глубинные провинции Китая. Как бы теперь не пришлось их отправлять обратно специальными поездами.

 

[фэншуйный]

Кому в кризис жить хорошо

Кому в кризис жить хорошо

Финансовый кризис шагает по планете и уже зашел практически в каждый дом. Новости из Москвы слушать просто невозможно, мои знакомые бизнесмены в Гонконге, еще год назад посчитывающие будущие прибыли, теперь пытаются оценить грядущие убытки. Мой любимый кризисный анекдот прошлой недели - "Встречаются два бизнесмена. Один другого спрашивает " Ну, как у тебя дела ?", " Да, ж..а полная !", "А ты точно не приукрашиваешь ситуацию?".

Народная мудрость, однако, гласит, что если кому-то становится очень плохо, то кому-то (но уже другому) должно от этого стать хоть немного, но лучше. Из Америки, например, сообщают о разбогатевшем на очередные несколько миллиардов долларов Уоррене Баффете, но, наверняка, есть и другие примеры.

Очевидно, что в первую очередь выиграют производители и торговцы дешевым, но относительным необходимым товаром. Мой знакомый американец Энди в Гонконге, например, поставляет в США дешевые открытки из Китая – к всевозможным праздникам и другим приятным поводам, как-то свадьба, день рожденье, помолвка или получение наследства. И что вы думаете? Последние месяцы его бизнес растет как на дрожжах, люди, раньше покупавшие своим друзьям и любимым открытки по 5 долларов США у других производителей, теперь переключились на 30-центовые поделки от Энди. При этом быстро перестроиться его конкуренты не могут. "Перейти из примиум-сегмента в дешевый очень сложно, на это нужны месяцы, необходимо найти новых поставщиков, сделать расчеты, дизайн" - утверждает Энди.

Также высоко я бы оценил рыночный потенциал производителей быстрорастворимой лапши, но только дешевой, а не Master Kong. Две недели назад я в самолете сидел рядом с одним из сотрудников маркетингового отдела этой компании, он жаловался, что "премиум-сегмент быстрорастворимой лапши переживает не лучшие времена". Я это запомнил так хорошо, потому что раньше не предполагал, что слова "премиум" и "лапша" можно вообще употребить в одном предложении.

С другой стороны, вряд ли серьезно просядет и самый высокий сегмент luxury. Очень богатые люди в своей массе останутся очень богатыми и серьезно менять свой стиль жизни, наверняка, не будут. Так что на месте производителей золотых унитазов я бы не очень волновался по поводу будущего.

А вот хуже всего придется среднему сегменту, в котором на самом деле и работает львиная часть всего бизнеса. Весь этот средний класс, который увлеченно ел, покупал и гулял на свои и заемные все последние годы, теперь будет экономить и сберегать. И почувствует это бизнес уже в начале 2009 года. "Сейчас я работаю по полученным раньше заказам, этого мне хватит до начала следующего года, но новых заказов пока нет", - говорит мне знакомый российских бизнесмен, живущий в Гонконге.

Всю эту неделю я, кстати, путешествую по провинции Гуандун. Если с вашим бизнесом все в порядке, напишите мне на kitaist1977 cобака gmail.com, с удовольствием встречусь и расскажу о ваших успехах остальным. Если плохо, тоже пишите – помянем ушедшие времена, они были неплохими.

Источник: ChinaPRO

 

[фэншуйный]

Шестое чувство

В результате поездки по Гуандуну я пришел к одному умозаключению - чувствуют кризис практически все, но по-настоящему ощущают его пока немногие. У американцев есть поговорка. "Если работу потерял твой сосед – это экономический спад, если без работы остался ты сам – значит началась депрессия". В Гуандуне, кажется, пока пограничное состояние – у каждого моего собеседника были заготовлены несколько историй о разорившихся коммерсантах, но на вопрос о его бизнесе и ситуации у основных контрагентов, отвечали, что "пока держатся".

Главная тема сегодняшнего дня – внутренний потребитель, который должен компенсировать экспортерам потери от сокращающихся внешних рынков. С другой стороны, где он и чего он хочет, не знает никто – у гуандунских производителей ушло почти десять лет на то, чтобы разобраться во вкусах и пристрастиях американцев и европейцев, чего хотят китайцы и почем они готовы это покупать, они уже представляют крайне плохо.

В целом создается ощущение, что все проедают запасы последних месяцев. Большинство работает по старым заказам, заключенным до или во время начальной стадии финансового кризиса, когда казалось, что он не столь сильно скажется на реальной экономике. Но даже здесь чувствуются перемены – производители все чаще требуют полную предоплату даже от проверенных временем клиентов. После череды банкротств последних месяцев, репутация не спасает, выручают только наличные.

Еще одно настроение недели – растерянность. Люди вообще не понимают, что происходит. Каким образом избыточные ипотечные кредиты американским неграм привели к остановке сотен производств на юге Китая? Неожиданно от каждого производителя женских трусов и бюстгальтеров потребовались знания на уровне приличного выпускника хорошего экономического факультета. Китай последние пятнадцать лет был главным получателем дивидендов от глобализации мировой экономики, сегодня глобальная экономика наносит ответный удар. Такой "эффект бабочки" только не во времени, а в пространстве – небольшой сдвиг на одном конце земли многократно мультиплицируется и приводит к необратимым последствиям в другом полушарии.

Неприятная правда, однако, состоит в том, что как бы неприятно (по сравнению с предыдущими годами) завтра в Китае ни стало, бежать отсюда все равно некуда. Если на глобусе наугад ткнуть в любую страну или континент, окажется, что там уже плохо, а будет еще хуже. Не то, чтобы от этого становилось легче, скорее – понятнее. В ближайшие годы Китай будет переживать самое непростое время за последние пятнадцать лет, значит, придется пережить его с ним вместе.

И в горе, и в радости, а как иначе-то.

***

Не прощаюсь, или Ода новому говну

Это моя последняя колонка в 2008 году, следующая, скорее всего, появится уже после всех праздников, включая старый российский и китайский новый год. Поэтому я постараюсь сделать ее суперпраздничной и оптимистичной. Пусть она будет одновременно рождественской, новогодней и антикризисной. В конце концов, все, что нас ждет в 2009 году, будет, по меньшей мере, новым, что уже само по себе хорошо.

На самом деле мы с вами живем в очень интересное и веселое время. Никогда еще экономическая теория не была такой увлекательной. И никогда еще мировая экономика не была так близка и понятна каждому. Если говорить еще прямее – никогда еще от нас не зависело так много.

Приведу очень простой пример.

Я переезжаю из Гонконга в Пекин на восемь месяцев с заездом в Сингапур, Корею и США на срок до двух месяцев. Как можно догадаться, это не самая легкая процедура с точки зрения логистики – надо понять, какие вещи и где мне могут понадобиться, как и где их хранить, кому отдавать и прочее.

В обычное время я бы принимал решение, исходя из конъюнктурных соображений. Насколько милы моему сердцу эти мелочи? Смогу ли я прожить без махрового халата в полоску или пижамных штанов в клеточку? Есть ли надежда, что я все же когда-нибудь открою эту книжку по китайской экономике?

Но сегодня любое мое решение скажется на судьбах мировой экономики. Если я как крохобор буду трястись над старыми полотенцами и шлепанцами, надежды нет.

Я буду похож на компанию, которая затарилась под завязку во время высоких цен и теперь не может найти в себе силы расстаться с этими мускулами, уже превратившимися в жир.

И в новый 2009 год я вползу, навьюченный скарбом, который на самом деле мне не нужен и только сковывает мои движения.

Между тем, на меня рассчитывают. На меня возлагают определенные надежды.

Давайте посмотрим фактам в лицо. 90% того, что окружает нас сегодня в повседневной жизни – это говно. Оно может быть удобным и даже красивым, но суть от этого не меняется. Все это одноразовое говно, которое только прикидывается домашним уютом.

Его производители сейчас в панике. Они боятся, что мы уже наполнили свои бочки по самое не могу. Что в нас больше не влезет.

Давайте докажем им, что это не так.

В 2009 году нас ждет много нового говна, уж в этом сегодня можно не сомневаться. Так зачем же тащить в него еще и старое?

По секрету скажу вам, что новое будет еще и дешевле.

Поэтому, вчера вечером я выкинул почти все из того, что составляло мою жизнь в последние четыре года.

И знаете, испытал большое облегчение.

Давайте встретим новый 2009 год легко. Он будет очень тяжелым.

Марк Завадский рулит... 8)

 

[Ruslan Maiboroda]

Re: Panda Business

Надо ли говорить, что сроки соблюдены не были? Ни первый, назначенный специально загодя, с расчетом на подобные сюрпризы. Ни второй, уже почти реальный, когда дело начинало действительно пахнуть керосином. Ни третий, после которого успеть к дэдлайну (настоящему, установленному американским заказчиком) было уже почти невозможно. Оставался единственный выход, отправить всю партию экстренной почтой, что китайский фабрикант и сделал, поняв, что иначе контракт будет сорван. Через неделю Энди пришел счет, в который была включена стоимость срочной доставки. Энди аккуратно вычел транспортные расходы и оплатил оставшуюся часть. Из Теннеси ему показалось, что он удачно выпутался из этой непростой ситуации.

Примерно через неделю ему позвонил бухгалтер его шанхайского офиса и сказал, что его и еще пятерых сотрудников взяли в заложники. Перед концом рабочего дня в контору поднялись несколько крепких татуированных молодых людей и блокировали выход из помещения. Сотрудников не били и даже кормили два раза в день, но из офиса никуда не выпускали. Ни днем, ни ночью. Через пять дней служащих все же отпустили, предварительно собрав все паспортные данные, а хозяин фабрики через того же бухгалтера предложил Энди приехать к нему на производство «поговорить».

Ехать на фабрику Энди решительно не хотелось, заявлять в полицию – тоже. Был принят компромиссный вариант – встретиться в одном из шанхайских ресторанов (Энди специально выбрал хорошо просматриваемое со всех сторон место) и попытаться договориться. Китайский партнер прибыл в сопровождении уже знакомых сотрудникам Энди головорезов. И к компромиссам готов не был. «Я могу обеспечить твоим подчиненным очень веселую жизнь» - сказал владелец фабрики. «А также их семьям» - добавил он, помахав списком родственников бухгалтера до третьего колена.

Энди заплатил. А что бы вы сделали на его месте?

Да, истории поучительные и избежать их сложно. 7-)Все "кинутые" персонажи НЕ были новичками в китайском бизнесе. Хотя вызывает сомнения правдоподобность 1-ой истории. Неужели китайцы идут на угрозы и могут "замочить", если что? ^-^

Ранее я бы тоже посчитал, что эта история с Энди придуманная. Но совсем недавно я сам убедился в том, что китайцы могут себя вести подобным образом. У них свои понятия. По крайней мере они никогда не рассматривают как серьезный денежный аргумент упущенную выгоду или просроченную поставку. У них не клиент всегда прав, а продавец, т.е. ОНИ. > Недавно я стал невольным, а потом уже и вольным свидетелем одной истории, которая произошла (и сейчас происходит) с одной итальянской компанией, которая вступила в товарно-денежный спор с китайской фабрикой. Честно говоря, я был шокирован. Но об этом позже и в отдельной теме...

 

[фэншуйный]

Марк Завадский переехал из Гонконга в Пекин и возобновил свой блог к великой радости почитателей его таланта. {smile41}

Министерство стирки (часть первая)

В Пекине я живу на улице, которая носит гордое имя Министерства внутренних дел. На самом деле, это даже не улица, а так, переулок типа "хутун" "в китайском стиле" - как иногда говорят экскурсоводы. Преимущественно одноэтажные постройки, к счастью не ставшие жертвой предолимпийского строительного бума. Откуда пошло название мне неведомо – ничего такого "внутреннего" на моей улице нет, а есть, наоборот, посольство Люксембурга.

В пяти минутах от моего переулка находится другой, который не менее гордо именуется уже улицей Министерства иностранных дел. Никаких дипломатических представительств на этой улице, как ни странно, нет, зато есть три однокомнатных массажных салона типа бордель, откуда круглосуточно призывно манят телесами рабы продажной любви. Также на этой улице временно располагается бюро добрых услуг, в котором я периодически стираю свою одежду.

Чтобы внести в историю еще большую географическую точность, скажу, что обе улицы находятся в самом центре Пекина – неспешная прогулка до площади Тяньаньмэнь отнимает у автора этих строк не больше двадцати минут.

Контора стирает мою одежду не сама, а аутсорсит эту операцию в другой компании, с хозяином которой я имел продолжительную беседу о механизмах ценообразования в постирочном бизнесе в Китае.

Дело в том, что я переехал в Пекин из Гонконга, где жизнь была несопоставимо дороже, а стирка оказалась почти в той же пропорции, но дешевле.

В Гонконге с меня брали из расчета за килограмм нестиранного веса. В Китае предложили расплачиваться поштучно, обещая в качестве компенсации различные блага цивилизации, как например одиночную упаковку плохо выстиранных вещей в дурно пахнущий полиэтилен.

При этом стоимость стирки в Пекине получалась по меньшей мере в пять раз выше, чем в Гонконге. Это в абсолютных цифрах. Пересчитанная же по паритету постирочной способности китайская цена оказывалась доступной лишь подпольным миллионерам.

Переговоры, начавшиеся еще на улице внутренних дел, шли долго, непросто и даже с некоторыми приключениями. У меня брали одежду "на пробу", уточняли размеры и консистенцию, жаловались на кризис и жалобно смотрели в глаза. Со своей стороны я утверждал, что гонконгский способ является более продвинутым и капиталистическим и соглашался пожертвовать полиэтиленом.

На какое-то время контора даже исчезла вместе с моей одеждой – на месте их офиса на улице внутренних дел в один прекрасный день я обнаружил развалины и копошащихся на них строителей. Только проведенное расследование и опрос местных жителей позволили выяснить, что мои знакомые просто поменяли внутренние дела на внешние, но почему-то решили мне об этом не сообщать.

У любой хорошей истории должен быть хэппи энд, и эта не исключение. Хозяин согласился с моими доводами и купил весы. По факту все равно выходит больше, чем в Гонконге, но выглядит это уже не так вопиюще.

Мораль этой истории в том, что ... Впрочем, об этом пойдет речь уже следующей колонке.

 

[фэншуйный]

Министерство стирки (часть вторая)

На самом деле история со стиркой, изложенная в прошлой колонке, навела меня сразу на несколько размышлений.

Во-первых, я стал думать, чем вызвана такая разница в цене обслуживания между Гонконгом и Китаем. Понятно, что производственные издержки в Гонконге при прочих равных должны быть больше – дороже аренда офиса, стоимость рабочей силы, электричество, вода и так далее.

При этом, владелец постирочного бизнеса не был похож на очень богатого человека и отчаянно торговался из-за двух юаней. То есть было ясно, что его маржа вряд ли сделала его членом списка богатейших людей Китая по версии Hurun.

Первое сравнение, которое пришло мне в голову, постирочный бизнес в Китае еще не прошел через промышленную революцию и находится на доиндустриальной стадии. Не то, чтобы китайцы стирали все руками, но видимо сама организация процесса находится на такой стадии, что операционные расходы съедают всю разницу в издержках между Пекином и Гонконгом.

Вслед за этой мыслью пришла другая – возможно, цена на стирку определяется характером спроса. Если в Гонконге стирка такого рода является частью повседневной жизни условного среднего класса, то в Пекине считается своего рода элитной услугой. Высокая цена отсекает потенциального массового потребителя, автоматически переводя оставшихся в единственную существующую категорию VIP класса.

Далее мне подумалось, что для оценки относительной стоимости стирки в отдельно взятой стране можно было бы ввести новый экономический индикатор, а именно соотношение стоимости стирки к цене новой вещи. Понятно, что чем он выше, тем менее массовым будет постирочный рынок.

От этой мысли уже совсем чуть-чуть оказалось и до другой – индикаторы такого рода (не только по поводу стирки, но и например в отношении ремонта бытовой техники) можно использовать для оценки благоприятности среды к развитию внутреннего потребления. Ну и теперь оставалось додумать уже совсем немного до идеи о необходимости государственного регулирования стоимости «поддержания» вещей рабочем состоянии для управления спросом.

Я бы назвал новый государственный орган Министерством стирки. В память о двух улицах в центре Пекина.